Кое-что по истории золотного шитья в России

Из истории русского золотного шитья
А вот информация о русских золотошвейных центрах
Русское золотное шитье известно еще с дохристианских времен, но настоящий расцвет этого искусства произошел с принятием Крещения под влиянием Византийской культуры. Искусные русские вышивальщицы превращали ткани в подлинные произведения искусства. Сохранившиеся до наших дней драгоценные золотошвейные вышивки Древней Руси покоряют красотой мотивов и безупречной техникой исполнения узора.
В Московской Руси XIV-XVII вв. золотная вышивка нашла применение в костюме. На царской и боярской одежде, на церковных облачениях золотные вышивки сверкали и переливались на цветных фонах нежного шелка или мягкого бархата, украшенные яркими, сверкающими самоцветами, жемчугом. В узорах предпочтение отдавалось растительному орнаменту с прихотливыми побегами ветвей, на концах которых располагались пышные фантастические цветы и листья.
На Руси золотошвейные мастерские, или светлицы, были в женских монастырях и почти в каждом знатном и богатом доме. В них вышивали только женщины.
Для украшения народной одежды золотное шитье стало широко применяться, когда появились более дешевые нити с позолотой. Девичьи повязки, островерхие кокошники, круглые шапочки, сборчатые душегрейки, шелковые и кисейные платки расшивались золотными нитями, перламутром, мелким речным жемчугом, искусственными камнями. Такие вышивки в народном костюме дополнялись сверкающими парчовыми тканями на сарафанах.
До сих пор славятся мастерством русские золотошвейные центры - Городец и Торжок.

МУЖЧИНЫ ВОЕВАЛИ, А ЖЕНЩИНЫ ВЫШИВАЛИ
Беседа с Натальей УТЕВСКОЙ, педагогом золотного и лицевого шитья Школы ремесел при Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства


– Наталья Эммануиловна, я хотел бы начать наш разговор с того, как возникло на Руси шитье, которым занимались многие поколения – наши бабушки, прабабушки, прапрабабушки.

– Золотное шитье пришло на Русь вместе с христианством. Это было орнаментальное золотное шитье. Потом уже появилось лицевое шитье. Орнаментальное золотное шитье – церковное. Все ткани, которые "участвуют" в литургии, все облачения, все, что висит в храме, – это золотное шитье. Это всегда было только ручное шитье. Богатые вышивки выполнялись в княжеских и боярских домах. Хозяйка всегда стояла во главе своей мастерской. У нее была своя мастерская, светлица, в которой работали женщины-мастерицы и дочери хозяйки. Например, мы знаем, что жена Ивана Грозного Анастасия была прекрасной мастерицей, и царь дарил ее вышивки на Афон. Там они существуют до сих пор, это мы знаем совершенно точно. Женщины-мастерицы никогда не ставили на изделиях свои имена, и вот только начиная где-то с XIV века появились именные вышивки. Мы совершенно точно знаем вышивки Ксении Годуновой, дочери Бориса Годунова. Это вещи, которые есть в музее и которые мы можем увидеть.

– До принятия христианства в Х веке этого шитья не существовало?

– Нет, этого шитья не существовало. Оно пришло из Византии. На Руси существовала только ручная народная вышивка.

– Какая еще существует вышивка, помимо золотного шитья?

– Вышивка – это праздник. А золотное шитье – это труд, и не только физический, но духовный труд, потому что золотная вышивка – это молитва. Вышивая, женщины всегда молились. Когда иголка вводилась в ткань, вышивальщица произносила: "Господи", а когда игла вытягивалась – это "благослови". Сколько раз при золотном или лицевом шитье женщина воткнула иголку и вынула, столько раз она произнесла "Господи, благослови". Женщины просили благословения на каждый стежок вышивки.

– А что, при других видах шитья нельзя так молиться?

– Нет.

– Почему?

– Потому что народная вышивка никак не связана с религией. Она первоначально существовала просто как украшение. Украшение ткани, украшение дома – это праздник.

– То есть золотное шитье непосредственно связано с христианством.

– Да, только с христианством, оно посвящено христианству, оно воспевает христианство.

– Поясните, пожалуйста, чем отличается золотное шитье от лицевого.

– Золотное шитье – это вышивание металлической нитью какого-то орнамента. В Византии вышивали только золотыми нитями. В России первые русские вышивки делались только золотыми нитями, но это было очень дорого, и золотые нити стали заменяться металлом, который имитировал золото. Самые дорогие вышивки выполнялись позолоченным серебром. Поэтому с XVI века шитье стало называться не золотым, а золотным.

– А сама ткань обычная?

– Ткань – любая. Конечно, первые ткани были привозными, самыми дорогими – итальянскими, персидскими, турецкими. И поэтому так много вошло в русский орнамент рисунков из привозных тканей. Они вошли и в церковный орнамент.

Что же касается лицевого шитья – это шитье ликов на иконе, плащанице, то есть лики, руки, открытые участки тела. Шьются они совершенно особым швом, которым ничего больше не вышивается. А все остальное, скажем, одежда, шьется шелком или золотом. То есть к лицевому шитью мы подходим, зная орнаментальное золотное шитье. Лицевым шитьем мы можем вышивать и литургические одежды. Мы можем вышить фелонь только орнаментальным золотным шитьем, а можем на оплечье фелони вышить икону лицевым шитьем. В храме используется и золотное, и лицевое шитье.

– В музеях можно увидеть подвесные пелены и вышитые иконы. Насколько часто они сопрягались с обычными иконами?

– Самая древняя вышитая икона в музее относится к XIV веку. Это архангел Гавриил. Но самыми первыми были хоругви, которые потом перешли в знамена. А подвесные пелены под иконы, я думаю, делались тогда же, потому что подвесные пелены – это был всегда повтор той иконы, под которую делалась подвесная пелена. Сейчас идут некоторые споры: было ли это украшение иконы либо это чисто русский подход к иконе. Подвесная пелена была как сама икона, походный вариант. Ее снимали и брали с собой в походы, на войну как воспоминание об иконе, которую она украшала. Брали даже весь вышитый иконостас – были походные вышитые иконостасы.

Очень интересно, что историю Руси можно изучать по лицевым иконам. Не было радио, не было телевидения, не было газет, но был язык лицевого шитья. В зависимости от того, какие клейма мастерица выбирала, в зависимости от порядка этих клейм можно было понять, кто ее муж, из какой семьи она сама.

– То есть вышитая икона несла на себе отпечаток и эпохи, и истории семьи, и истории государства, и культуры.

– Совершенно верно.

– Тогда вот такой вопрос. Существуют разные школы иконописи: новгородская, псковская, московская. Можно ли сказать, что у лицевого и золотного шитья есть такие же исторически сложившиеся школы?

– Да, конечно. Это новгородская школа лицевого шитья, суздальско-владимирская школа и московская. Из них самая интересная, на мой взгляд, – новгородская. Она сложилась тогда, когда Новгород вел активную торговлю с ганзейским союзом.

В новгородском рисунке, в новгородском цвете, в котором решена икона, видна самостоятельность. Вышивали новгородские мастерицы только шелком, там золота было минимально. Вот, скажем, одежда должна быть синего цвета – и тогда в одежде от белого до темно-синего проходит пять-шесть оттенков, и вышивка начинает гореть. Ощущение такое, что на нее просто упало солнце. Но вот как это сделано, я, например, никак не могу понять. Единственно, у кого сохранился небольшой отзвук новгородской школы, – это у Евфросинии Старицкой. Евфросиния Старицкая была теткой Иоанна Грозного, у нее была очень большая и интересная мастерская, ее вещи остались во многих музеях России. Но самая знаменитая ее плащаница находится в Троице-Сергиевой Лавре, в ризнице. Евфросиния Старицкая была очень яркой, сильной личностью, и вот эта сила видна в ее работах. Вся плащаница шита золотом, а образ Марии Магдалины вышит шелком в абсолютно новгородской манере – от белого до темно-синего. Больше ни у кого влияние новгородской школы не прослеживается.

В суздальско-владимирской школе есть свои особенности. Они красным цветом делают все те контуры, которые всегда делаются темно-коричневым. Поэтому вышивки у них имеют слегка рыжеватый оттенок. Но Москва как бы заглушила все школы своим влиянием.

– А какие особенности московской школы?

– Московская школа много впитала в себя. Но она все заимствования сделала более аскетичными, построила их как бы в ряд. Московская школа – это строгость, аскетичность, строгий цвет ликов. Но вот, например, когда к власти пришел Борис Годунов, то вышивки из мастерской его жены выходят помпезные, на них много золота, камней. То есть вещи, которые делаются очень богатыми и яркими. Он как бы этим доказывает легитимность своего прихода к власти.

– Но мы знаем, что со времен Ивана Грозного из ликов постепенно уходят строгость, простота. Появляется аллегория... Вот если взять Петровскую эпоху – начинается новое время, церковь тоже меняется. Как это сказывается на шитье? И поближе к нам, конец XIX века...

– Мне трудно говорить о петровском времени... Дело в том, что петровское время очень светское. И я думаю, что это не могло не сказаться на церковном шитье.

О строгановской школе нужно говорить особо – она вне правителей и времен. Это было вне Москвы, там развивалось не только церковное направление, но и декоративно-прикладное, и они отбирали художников на свой вкус. И на свой вкус они создали школу, совершенно ни на что не похожую.

– Несмотря на все изменения в государстве, обществе и Церкви, золотное и лицевое шитье продолжают существовать.

– Да, надеюсь, что это так.

– Скажите, а мужчины не пытались вышивать?

– Мужчины – нет. Мужчины были знаменщиками, травщиками, словописцами – то есть теми, кто делал прорись для вышивки. Хочу подчеркнуть, что прорись для вышивки никакого отношения не имеет к прориси для иконы. Да, это были иконописцы, но иконописцы, знающие законы вышивки, которые делали прориси только для нее. Знаменщик делал фигуры, травщик делал пейзажи, словописец писал все надписи, а вышивальщица потом садилась и вышивала.

– Это связано с какими-то человеческими установлениями – может быть, это особое внимание, особая прилежность женщины?..

– Трудно сказать... На Востоке бухарская вышивка делалась мужскими руками. Там только сейчас появились женщины, а раньше это делали только мужчины. Ну а у нас сложилось так, что в России мужчины воевали, а женщины вышивали.

– А как обучались шитью, ведь научиться этому по книгам невозможно? Как это передавалось?

– Только из рук в руки. Причем в каждой мастерской были свои секреты, свои законы, которые не выходили из этой мастерской. Обучение начиналось очень рано. Девочку сначала учили просто держать иголку в руках, затем она начинала учиться золотному шитью, потом – лицевому. В мастерских было разделение труда: кто-то лучше вышивал лики, кто-то – слова.

– Вы давно занимаетесь шитьем?

– Я занимаюсь золотным шитьем около восьми лет. Я преподавала и народную вышивку, и золотное шитье. Потом поняла, что это два совершенно разных ремесла. И то и другое охватить невозможно. И отказалась от вышивки, стала заниматься только золотным и лицевым шитьем.

– Расскажите, пожалуйста, о вашей школе.

– Школа у нас – при Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства. Школа называется Школой ремесел. Когда она открывалась, у нас не было церковных отделений, она создавалась, чтобы обучать женщин разным рукоделиям. Преподаватели, которые у нас работают, очень профессиональные, все имеют высшее художественное образование. Сначала у нас все было только для женщин: вышивка, батик, гобелен, лоскутная техника. Но к нам стали звонить мужчины. С прошлого года у нас появились студия пошива церковных облачений, студия резьбы по дереву – очень интересный курс, преподают церковную резьбу.

– Вы выпускаете учащихся с каким-то дипломом, сертификатом?

– Да, обязательно. Каждый год в сентябре бывает отчетная выставка тех учащихся, которые окончили школу в мае. Меня каждый сентябрь потрясает одно и то же – чему может научиться ничего не умеющий и не знающий человек, если у него есть желание. У нас нет никакого вступительного экзамена, мы учим всех, кто приходит.

– А если человек хочет стать профессионалом высокого класса?

– Он должен идти дальше. Мы даем только фундамент. От меня учащиеся уходят по храмам – шьют для своего храма, для своего батюшки. Многие стали прекрасными мастерицами, некоторые уже вступили в Союз художников. Во время обучения мы не только осваиваем технику золотно-лицевого шитья, но и посещаем музеи Москвы и Подмосковья, изучаем старинные образцы этого искусства.
Взято отсюда [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Я давно преподаю в школе ремесел и думаю, что это некий реабилитационный центр для женщины. Я работала в Школе в разные критические времена для нашей страны. И чем сложнее было на дворе, тем больше у нас было учеников.

Золотное шитье

Шитье - один из древнейших видов творчества. На протяжении многих столетий русские женщины всех возрастов и сословий вышивали одежду и украшали жилище с помощью вышивки.

В этой части сайта рассказывается о золотном и лицевом шитье.

Золотом вышивали и вышивают как предметы церковного назначения (иконы, хоругви, плащаницы), так и сугубо светские. Металлическая нить используется в украшении и мужских, и женских костюмов.

Золото - один из первых металлов, которые открыло и научилось обрабатывать человечество. Золото всегда ценилось за красоту и ковкость. Первые золотые нити делались из расплющенного золота, которое нарезалось тонкими полосками.

Принято считать, что на Русь золотное и лицевое шитье пришло из Византии вместе с православием примерно 1000 лет назад во времена правления киевского князя Владимира.

Своего расцвета искусство шитья достигло в средневековой Руси. Наибольшее количество произведений сохранилось от 15-17 веков. Произведения лицевого шитья использовались в оформлении христианского культа и декоративном убранстве храмов (одежде священослужителей, подвесные пелены под иконы, покровы для алтарных престолов, завесы для царских врат и др.), в оформлении торжественных церемоний (хоругви, плащаницы), сопровождали людей в дальних походах (шитые иконостасы).

Мастерские художественного шитья назывались "светлицы". В них работали специально подобранные и хорошо обученные вышивальщицы.



Со временем сюжеты и техника шитья менялись и развивались. Так в немногочисленных сохранившихся до наших дней произведениях шитья 15 века главенствует лицевое шитье. Основная выразительность достигалась локальными цветами разноцветного шелка, которыми застилали определенные плоскости изображения, как красками в живописи. Иногда использовались шелка одного цвета, но разных тонов. Золотное шитье в прикреп встречается очень редко, орнаментальные композиции скромны, они служат для подчёркивания и выделения лицевых изображений.

В 16 веке усиливается декоративность, все чаще применяются золотые и серебряные нити, украшение жемчугом и драгоценными камнями, усложняются орнаментальные обрамления произведений. Многие образцы шитья этого периода воспринимаются уже не только как живописное полотно, но и как декоративные и драгоценные вещи. Среди наиболее заметных произведений этого периода можно назвать работы созданные в мастерской князей Старицких и мастерской царицы Анастасии Романовны (первой супруги Ивана Грозного).

В 17 веке живописность работ начинает утрачиваться. Этапными произведениями этого периода можно назвать работы, созданные в мастерских Строгановых. Техника шитья золотыми и серебряными нитями в прикреп в этих мастерских была доведена до совершенства. Стиль шитья этого периода становится все более графичным. В шитье обильно применяются драгоценные камни, дробницы - небольшие золотые пластинки с изображением святых. Шелковая нить в этих работах используется только для шитья ликов и в качестве прикрепы для золотной нити.

Дошедшие до нашего времени многочисленные произведения второй половины 16 в. и 17 в. свидетельствуют о существовании в Москве в это время целого ряда светлиц. Хорошие швеи так высоко ценились, что, по рассказам современников, Иван Грозный забирал их к себе во дворец, а боярин Василий Волынский, получил управление Посольским приказом только благодаря своему угодничеству и искусству швей в светлице его жены.

Широко известен своими золотошвеями город Торжок, на реке Тверцы. Вышивальный промысел сложился в Торжке в 18 веке на основе местной традиции, уходящей своими корнями в русское средневековье. Наибольшее развитие промысел получил во второй половине 18 - первой половине 19 столетия. В это время торжокские мастерицы вышивали по заказу и на продажу головные уборы, кисейные рукава, передники, пояса, сафьяновую обувь, кошельки и различные детали праздничного народного костюма, а также предметы церковного обихода. Говорят, что в то время, девица к своему совершеннолетию должна была вышить минимум сорок полотенец. При вышивке по плотным тканям применяли главным образом так называемый "кованый шов" и шов "в прикреп" по настилу. О славе торжокских вышивальщиц и уровне их мастерства свидетельствуют многочисленные заказы, поступавшие от русского двора. Им неоднократно заказывались парадные платья для членов императорского дома, например, для Екатерины II и Александра II.

Admin пишет:МУЖЧИНЫ ВОЕВАЛИ, А ЖЕНЩИНЫ ВЫШИВАЛИ
Беседа с Натальей УТЕВСКОЙ, педагогом золотного и лицевого шитья Школы ремесел при Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства


– Наталья Эммануиловна, я хотел бы начать наш разговор с того, как возникло на Руси шитье, которым занимались многие поколения – наши бабушки, прабабушки, прапрабабушки.

– Золотное шитье пришло на Русь вместе с христианством. Это было орнаментальное золотное шитье. Потом уже появилось лицевое шитье. Орнаментальное золотное шитье – церковное. Все ткани, которые "участвуют" в литургии, все облачения, все, что висит в храме, – это золотное шитье. Это всегда было только ручное шитье. Богатые вышивки выполнялись в княжеских и боярских домах. Хозяйка всегда стояла во главе своей мастерской. У нее была своя мастерская, светлица, в которой работали женщины-мастерицы и дочери хозяйки. Например, мы знаем, что жена Ивана Грозного Анастасия была прекрасной мастерицей, и царь дарил ее вышивки на Афон. Там они существуют до сих пор, это мы знаем совершенно точно. Женщины-мастерицы никогда не ставили на изделиях свои имена, и вот только начиная где-то с XIV века появились именные вышивки. Мы совершенно точно знаем вышивки Ксении Годуновой, дочери Бориса Годунова. Это вещи, которые есть в музее и которые мы можем увидеть.

– До принятия христианства в Х веке этого шитья не существовало?

– Нет, этого шитья не существовало. Оно пришло из Византии. На Руси существовала только ручная народная вышивка.

– Какая еще существует вышивка, помимо золотного шитья?

– Вышивка – это праздник. А золотное шитье – это труд, и не только физический, но духовный труд, потому что золотная вышивка – это молитва. Вышивая, женщины всегда молились. Когда иголка вводилась в ткань, вышивальщица произносила: "Господи", а когда игла вытягивалась – это "благослови". Сколько раз при золотном или лицевом шитье женщина воткнула иголку и вынула, столько раз она произнесла "Господи, благослови". Женщины просили благословения на каждый стежок вышивки.

– А что, при других видах шитья нельзя так молиться?

– Нет.

– Почему?

– Потому что народная вышивка никак не связана с религией. Она первоначально существовала просто как украшение. Украшение ткани, украшение дома – это праздник.

– То есть золотное шитье непосредственно связано с христианством.

– Да, только с христианством, оно посвящено христианству, оно воспевает христианство.

– Поясните, пожалуйста, чем отличается золотное шитье от лицевого.

– Золотное шитье – это вышивание металлической нитью какого-то орнамента. В Византии вышивали только золотыми нитями. В России первые русские вышивки делались только золотыми нитями, но это было очень дорого, и золотые нити стали заменяться металлом, который имитировал золото. Самые дорогие вышивки выполнялись позолоченным серебром. Поэтому с XVI века шитье стало называться не золотым, а золотным.

– А сама ткань обычная?

– Ткань – любая. Конечно, первые ткани были привозными, самыми дорогими – итальянскими, персидскими, турецкими. И поэтому так много вошло в русский орнамент рисунков из привозных тканей. Они вошли и в церковный орнамент.

Что же касается лицевого шитья – это шитье ликов на иконе, плащанице, то есть лики, руки, открытые участки тела. Шьются они совершенно особым швом, которым ничего больше не вышивается. А все остальное, скажем, одежда, шьется шелком или золотом. То есть к лицевому шитью мы подходим, зная орнаментальное золотное шитье. Лицевым шитьем мы можем вышивать и литургические одежды. Мы можем вышить фелонь только орнаментальным золотным шитьем, а можем на оплечье фелони вышить икону лицевым шитьем. В храме используется и золотное, и лицевое шитье.

– В музеях можно увидеть подвесные пелены и вышитые иконы. Насколько часто они сопрягались с обычными иконами?

– Самая древняя вышитая икона в музее относится к XIV веку. Это архангел Гавриил. Но самыми первыми были хоругви, которые потом перешли в знамена. А подвесные пелены под иконы, я думаю, делались тогда же, потому что подвесные пелены – это был всегда повтор той иконы, под которую делалась подвесная пелена. Сейчас идут некоторые споры: было ли это украшение иконы либо это чисто русский подход к иконе. Подвесная пелена была как сама икона, походный вариант. Ее снимали и брали с собой в походы, на войну как воспоминание об иконе, которую она украшала. Брали даже весь вышитый иконостас – были походные вышитые иконостасы.

Очень интересно, что историю Руси можно изучать по лицевым иконам. Не было радио, не было телевидения, не было газет, но был язык лицевого шитья. В зависимости от того, какие клейма мастерица выбирала, в зависимости от порядка этих клейм можно было понять, кто ее муж, из какой семьи она сама.

– То есть вышитая икона несла на себе отпечаток и эпохи, и истории семьи, и истории государства, и культуры.

– Совершенно верно.

– Тогда вот такой вопрос. Существуют разные школы иконописи: новгородская, псковская, московская. Можно ли сказать, что у лицевого и золотного шитья есть такие же исторически сложившиеся школы?

– Да, конечно. Это новгородская школа лицевого шитья, суздальско-владимирская школа и московская. Из них самая интересная, на мой взгляд, – новгородская. Она сложилась тогда, когда Новгород вел активную торговлю с ганзейским союзом.

В новгородском рисунке, в новгородском цвете, в котором решена икона, видна самостоятельность. Вышивали новгородские мастерицы только шелком, там золота было минимально. Вот, скажем, одежда должна быть синего цвета – и тогда в одежде от белого до темно-синего проходит пять-шесть оттенков, и вышивка начинает гореть. Ощущение такое, что на нее просто упало солнце. Но вот как это сделано, я, например, никак не могу понять. Единственно, у кого сохранился небольшой отзвук новгородской школы, – это у Евфросинии Старицкой. Евфросиния Старицкая была теткой Иоанна Грозного, у нее была очень большая и интересная мастерская, ее вещи остались во многих музеях России. Но самая знаменитая ее плащаница находится в Троице-Сергиевой Лавре, в ризнице. Евфросиния Старицкая была очень яркой, сильной личностью, и вот эта сила видна в ее работах. Вся плащаница шита золотом, а образ Марии Магдалины вышит шелком в абсолютно новгородской манере – от белого до темно-синего. Больше ни у кого влияние новгородской школы не прослеживается.

В суздальско-владимирской школе есть свои особенности. Они красным цветом делают все те контуры, которые всегда делаются темно-коричневым. Поэтому вышивки у них имеют слегка рыжеватый оттенок. Но Москва как бы заглушила все школы своим влиянием.

– А какие особенности московской школы?

– Московская школа много впитала в себя. Но она все заимствования сделала более аскетичными, построила их как бы в ряд. Московская школа – это строгость, аскетичность, строгий цвет ликов. Но вот, например, когда к власти пришел Борис Годунов, то вышивки из мастерской его жены выходят помпезные, на них много золота, камней. То есть вещи, которые делаются очень богатыми и яркими. Он как бы этим доказывает легитимность своего прихода к власти.

– Но мы знаем, что со времен Ивана Грозного из ликов постепенно уходят строгость, простота. Появляется аллегория... Вот если взять Петровскую эпоху – начинается новое время, церковь тоже меняется. Как это сказывается на шитье? И поближе к нам, конец XIX века...

– Мне трудно говорить о петровском времени... Дело в том, что петровское время очень светское. И я думаю, что это не могло не сказаться на церковном шитье.

О строгановской школе нужно говорить особо – она вне правителей и времен. Это было вне Москвы, там развивалось не только церковное направление, но и декоративно-прикладное, и они отбирали художников на свой вкус. И на свой вкус они создали школу, совершенно ни на что не похожую.

– Несмотря на все изменения в государстве, обществе и Церкви, золотное и лицевое шитье продолжают существовать.

– Да, надеюсь, что это так.

– Скажите, а мужчины не пытались вышивать?

– Мужчины – нет. Мужчины были знаменщиками, травщиками, словописцами – то есть теми, кто делал прорись для вышивки. Хочу подчеркнуть, что прорись для вышивки никакого отношения не имеет к прориси для иконы. Да, это были иконописцы, но иконописцы, знающие законы вышивки, которые делали прориси только для нее. Знаменщик делал фигуры, травщик делал пейзажи, словописец писал все надписи, а вышивальщица потом садилась и вышивала.

– Это связано с какими-то человеческими установлениями – может быть, это особое внимание, особая прилежность женщины?..

– Трудно сказать... На Востоке бухарская вышивка делалась мужскими руками. Там только сейчас появились женщины, а раньше это делали только мужчины. Ну а у нас сложилось так, что в России мужчины воевали, а женщины вышивали.

– А как обучались шитью, ведь научиться этому по книгам невозможно? Как это передавалось?

– Только из рук в руки. Причем в каждой мастерской были свои секреты, свои законы, которые не выходили из этой мастерской. Обучение начиналось очень рано. Девочку сначала учили просто держать иголку в руках, затем она начинала учиться золотному шитью, потом – лицевому. В мастерских было разделение труда: кто-то лучше вышивал лики, кто-то – слова.

– Вы давно занимаетесь шитьем?

– Я занимаюсь золотным шитьем около восьми лет. Я преподавала и народную вышивку, и золотное шитье. Потом поняла, что это два совершенно разных ремесла. И то и другое охватить невозможно. И отказалась от вышивки, стала заниматься только золотным и лицевым шитьем.

– Расскажите, пожалуйста, о вашей школе.

– Школа у нас – при Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства. Школа называется Школой ремесел. Когда она открывалась, у нас не было церковных отделений, она создавалась, чтобы обучать женщин разным рукоделиям. Преподаватели, которые у нас работают, очень профессиональные, все имеют высшее художественное образование. Сначала у нас все было только для женщин: вышивка, батик, гобелен, лоскутная техника. Но к нам стали звонить мужчины. С прошлого года у нас появились студия пошива церковных облачений, студия резьбы по дереву – очень интересный курс, преподают церковную резьбу.

– Вы выпускаете учащихся с каким-то дипломом, сертификатом?

– Да, обязательно. Каждый год в сентябре бывает отчетная выставка тех учащихся, которые окончили школу в мае. Меня каждый сентябрь потрясает одно и то же – чему может научиться ничего не умеющий и не знающий человек, если у него есть желание. У нас нет никакого вступительного экзамена, мы учим всех, кто приходит.

– А если человек хочет стать профессионалом высокого класса?

– Он должен идти дальше. Мы даем только фундамент. От меня учащиеся уходят по храмам – шьют для своего храма, для своего батюшки. Многие стали прекрасными мастерицами, некоторые уже вступили в Союз художников. Во время обучения мы не только осваиваем технику золотно-лицевого шитья, но и посещаем музеи Москвы и Подмосковья, изучаем старинные образцы этого искусства.
Взято отсюда [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Я давно преподаю в школе ремесел и думаю, что это некий реабилитационный центр для женщины. Я работала в Школе в разные критические времена для нашей страны. И чем сложнее было на дворе, тем больше у нас было учеников.

Вот уже два года, как нет Её с нами. У кого теперь учиться?

Золотое шитье Торжка



Более семисот ремесленных цехов существовало в Торжке в XVIII веке. Среди них числились башмачники, каменщики, кузнецы, речные судостроители. Однако подлинную славу родному городу принесло неувядаемое в столетиях искусство золотного шитья.



Глубоки исторические корни этого промысла. Специалисты связывают его зарождение с домонгольской эпохой. Крещение Руси привнесло в культуру славянских народов вкусы и навыки восточных ремесленников. Византия щедро делилась своими высочайшими достижениями в развитии не только духовной, но и материальной культуры. Торговые связи, частые посольства в Царьград, интерес русских княгинь к заморскому искусству, многочисленные драгоценные дары из Византии распахнули двери Киевской Руси уникальным рукоделиям, процветавшим в Константинополе. Можно утверждать, что в искусстве золотого шитья пересеклись вкусы Азии и Европы. В XV-XVII веках в русские земли с новой силой хлынул поток иранских и турецких тканей. Персидские ткани нежных, пастельных тонов, украшенные легким травным и геомет­рическим вытканными узорами, включали изображения зверей, птиц, человеческих фигурок. Персидские узо­рочья полюбились золотошвеям.

Тюльпаны, ирисы, шиповник, гвоздики на волнистых стебельках завоевали себе прочное место в золотошвейных орнаментах. Турецкие ткани несли отпечаток исламского запрета на изображение всего живого: в них только цветы, звезды, яркий крупный рисунок, много красного цвета в соседстве с синим, зеленым. Наблюдательные вышивальщицы перенимали модное узорочье.

Торжок - единственный старорусский город, сумевший пронести через века древнее искусство, сохранив его как промысел в неразрывной связи с традициями седых веков. Здесь, в отличие от других, процветавших некогда промысловых центров, золотое шитье весьма рано шагнуло в среду городских посадов, превратившись в промысел простых горожан. Из монастырских келий и княжеских теремов золоченая нить потянулась к пяльцам рукодельниц всех сословий Торжка. В зажиточных купеческих домах, торговавших оптом в Архангельске, Новгороде, «за свейским рубежом» пенькой, ржаной мукой и сафьяном она украсила богатой вышивкой в новоторжском вкусе праздничные сарафаны статных купчих и их розовощеких дочерей. Заказы на ворохи приданых и праздничных облачений неиссякаемо шли к лучшим из лучших рукодельниц. Засверкали на солнце попоны и седла, чепраки и оплечья, праздничные рубахи и очелья, шапки и кисейные платки, величественные кокошники, жемчужные венцы и повойники, переливающиеся на солнце золоченые ленты, передники и девичьи покрывала, пояса, рукавички и душегреи, сумки, кошели, затейливые ферязи и остроносые на высоком русском каблуке сафьяновые сапожки и туфли.

Что же представляет из себя золотное шитье? Так называется одна из сложнейших вышивок золотой и серебряной нитью по бархату, сафьяну, коже, сукну, кисее. Разнообразные технические приемы, применяемые мастерицами, выработаны не одним поколением вышивальщиц. Они придают узору особую декоративность и красоту. Шитье выполняется прядеными нитями из тонкой позолоченой или серебряной ленточки, накрученной на льняную или шелковую основу-нитку. Часто рукодельницы используют бить - узкую, тонкую полоску драгоценного металла, иногда употребляют канитель - тонкую проволочку, свитую в спираль. Кроме того, применяется тонкий золотой шнур.

В самых древних вышивках были свои особенности в технике исполнения. Мастерицы пропускали золотные нити сквозь ткань, обозначая на обратной стороне вышивки линию рисунка мелкими ровными стежками. Это - шитье «на проем» или «в прокол». Оно считалось среди рукодельниц самым трудным. Однако позднее вышивальщицы стали работать гораздо проще и удобнее для себя - «в прикреп». Это техника, при которой золотые или серебряные нити накладываются на ткань и крепятся на ней поперечными стежками шелковыми нитками в цвет золота, серебра или, наоборот, контрастной нитью.

Существует множество видов шитья «в прикреп». Среди них легендарные торжокские высокие рельефные швы: литой, кованый, чеканный. Иначе - «шитье по кар­те». Нити настилали по бересте или картону, вырезанными в форме узора, - то есть «по карте». Они ложились плотно, параллельно друг другу, создавая ров­ный, блестящий глухой настил, рельефно выделяющийся на ткани. В зависимости от достигаемого декоративного эффекта швы и называются литым, чеканным или кованым. Закреплялись нити настила по краям карты. Литой шов - гладкий, строгий, без узорного прикрепа, словно отлитый из драгоценного металла. Кованый шов представлял собой сплошное шитье, при котором узор плотно застилал ткань, так что она не просматривалась. Его любили применять для украшения деталей женских головных уборов. Но в том случае, когда нити настила закреплялись не по краям карты, а в середине поля настила так, что стежки прикрепа образовывали тот или иной мелкий узор на гладкой поверхности вышивки, образуя различные геометрические и зигзагообразные узоры («узорные прикрепы»), - такой шов именуется «чеканым». Узорные прикрепы могут быть самыми разнообразными. В зависимости от этого их именовали в народном духе: «городки», «перышки», «ключик», «ягодки с черенком». Согласитесь, названия такие, словно речь идет о простой крестьянской вышивке. Все эти приемы чеканного, литого, кованого швов применяются и сейчас. Различные методы наложения швов, сочетание самых разных узорных разделок на гладкой сверкающей поверхности рождают удивительную светотеневую игру, составляют главную декоративную силу и эмоциональную выразительность золотного шитья.

На рубеже XVI-XVIII веков золотное шитье претерпевает значительные изменения. Одной из причин этого стало введение Петром Первым в России западно-европейского платья. Однако золотное шитье не ушло из обихода, скорее, наоборот. Будучи традиционной отделкой в Древней Руси, злато-серебряная вышивка обрела свое почетное место и в новом костюме. В XVII-XVIII веках она становится чрезвычайно модной, в ней стал широко применяться бисер, сочетание алых, лазоревых, вишневых и зеленых тканей. Популярным стал узор из трав. Очень часто его вышивали сплошь модными разноцветными шелками: малиновыми, голубыми и зелеными. Золотная нить в таких вещах, обогащая общее впечатление, употреблялась лишь в деталях. Блестки, жемчуг, драгоценные камни, металлические блестящие пластинки в обилии украшали богатые, дорогостоящие заказы. Удивительные узоры рождались в пальцах торжокских мастериц. С начала XVIII века орнамент вышивок усложнился. А позднее приобрел некую ясность и четкость в рисунке. «Особая любовь к растительным формам в их жизненной стихии есть, в первую очередь, особенность русского народного искусства» - пишет известный русский ученый М.А. Некрасова. В Торжке растительный узор был особенно любим. Он составлялся самими выши­вальщицами, как правило, из мотивов пышных кустов, усеянных цветами и плодами, из пышных букетов и затейливых венков. Среди них мы часто встречаем диковинных птиц и зверей, органически вплетенных в канву узора. Горожанки любили эти узоры. Такие расшитые золотом изделия имели исключительную популярность.

Уже с середины XVII века, когда после смутного времени был в основном преодолен тяжелейший социально-экономический кризис начала столетия, Торжок, сохранив торговую стабильность, наращивал купеческую среду, а значит - богател. Тяжелейший пожар XVII века нанес ему очередные бедствия. С этим событием связана новая плановая застройка города. В Эрмитаже хранится удивительный памятник этим событиям: шитый золотом по светло-красному сафьяну «План города Торжка». Умело выведены на нем талант­ливыми руками очертания городских стен, ручья Здоровец.

Оставим потомкам мастерство



На золотошвейном производстве мастерицами-золотошвеями создано немало высокохудожественных произведений: уникальные панно, скатерти, сувениры. Лучшие работы их сохраняются в Тверских картинной галерее и краеведческом музее народного и декоративно-прикладного искусства. Полвека назад золотным шитьем мало кто занимался. Пожалуй, только мастера-энтузиасты. Шили, в основном, все для плана: крепдешиновые блузки, кашемировые платья.

Душу отводили на семинарах, организованных сотруд­никами НИИ художественной промышленности. Именно здесь начиналось второе рождение промысла, восстанавливались забытые приемы рукоделия.

Не было даже образцов золотной вышивки, виной чему стала война, когда по тверской земле прошел молох пожарищ и разрушений. В Торжке, кстати, по сей день сохранился, и теперь передан в музей профес­сионального училища лишь край сарафана XVIII века, а также часть головного убора.

Интерес к золотошвейной продукции возрос в семидесятые годы прошлого столетия, когда не только в Торжке, но и в других городах России женщины стали щеголять в бархатных беретах, украшенных золотой вышивкой. Не меньшим успехом пользовались шарфики из шелка в сочетании с золотным и серебряным шитьем.

Постепенно от простых вещей, какими были закладки для книг, исполненные на местной тематике, типа «Осташковский рыбак», «Афанасий Никитин», стали переходить к крупным художественным произведениям.

Пусть они были пока единичными, но руки золотошвей становились все увереннее, точнее в использовании стародавних традиций. О золотошвеях узнали далеко за пределами Тверской области.

Вполне закономерным результатом профессио­нального уровня стали заказы «Мосфильма» по изготовлению костюмов для картин «Война и мир», «Анна Каренина», «Посол Советского Союза», «Битва при Ватерлоо». Во всех этих работах, которые были достаточно интересны, участвовала и Маргарита Павловна Григорьева, стаж которой на промысле насчитывает без малого пятьдесят лет. Сейчас она больше занимается индивидуальными заказами, часто задумываясь над вопросами: «Что ей дал промысел? Изменил ли ее жизнь?» Все минувшие десятилетия, считает она, прошли под знаком увлекательнейшего путешествия в мир образов, в профессию, где столько нового, неизведанного.

А разве это не радость для творческого коллектива, когда из нитей сплетается необычный узор, а затем и удивительная по красоте картина.

В золотном шитье немало приемов, с помощью которых на полотне можно фактуру изделия сделать очень красивой. Она будет сиять, переливаться бликами. В старину швы «в прикреп» выполняли с различными геометрическими узорами. Были и швы «в раскол», славящиеся своей высотой. Создавали объемность изделий.

Все это умеет и М. Григорьева. Но, в отличие от прежних, стародавних специалистов, она свои секреты не таит. Стремится обучить молодых, чтобы торжокское ру­коделие славилось, на забывалось теми, кто придет на смену в скором будущем. На предприятии творческую «моду» диктуют выпускники Московского художественно-промышленного училища имени Калинина. В их руках - дальнейшее развитие древнего и вечно современного ис­кусства золотного шитья. Окончила училище и Ирина Борисовна Воронина, ныне главный художник. Стала им в самое трудное время рыночных преобразований.

Статья взята с сайта
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]